Хобби матушки Наполеона
Друзья мои, тем из вас, которые ждут окончания саги о переезде... придется еще подождать. Интернет пока не пришел в наш дом. Зато мы знаем пароли к вайфаю и ассортимент всех окрестных баров. Так что, можно сказать, жизнь продолжается, а значит, продолжаются и наши виртуальные экскурсии. Последний раз мы расстались у дворца Венеции, помните? На самом деле, внешне дворец Венеции не такой уж и красавец по сравнению с другими зданиями, населяющими знаменитую площадь. Во первых, по соседству располагается изящное здание середины 17 века, построенное знаменитым архитектором по заказу двух знаменитых маркизов. И кто из римлян сейчас, без подсказки Википедии, помнит, как их зовут? Никто. Зато дом знают все — он стал знаменитым в 1818, когда туда заселилась Мария Летиция Рамолино, равно = мать Наполеона. Да, того самого, который Бонапарте. И дворец носит ту же фамилию. Видите зеленый балкон на углу? Там мать Наполеона проводила день за днем, наблюдая за повозками и пешеходами, снующими по площади, тогда еще носящей имя Сан Марко. Мария Летиция не удалилась с балкона, даже когда через несколько лет зрение ее покинуло. Просто с тех пор рядом стояла прислуга и комментировала живое «кино». Теперь посмотрите на здание, о котором, впервые попав на площадь, вы подумали, что это оно и есть Дворец Венеции. Потому что, во-первых, окна с колонкой посредине, а во вторых — Лев святого Марка, символ Венеции. На самом деле окна только напоминают венецианские — те, правильные, трехчастные, а эти — романские, двух. А насчет льва угадали — животное шестнадцатого века привезли из Падовы, там оно раньше красовалось на крепостной стене. Однако все остальное построено всего сотню лет назад, в начале 20 века. По римским меркам, дом-младенец. Еще один юный, хотя и гигантского роста, младенец стоит в самом центре площади. Римляне его терпеть не могут и обзывают «вставной челюстью», «печатной машинкой» и «свадебным тортом». Хотя на самом деле называется он Витториано, или монумент Виктора Эммануила II. Который равно = объединение Италии. Если б не этот король из Савойской династии, Италия до сих пор бы оставалось лоскутным одеялом из маленьких королевств. А так — все слились в один колхоз, что очень нравится изворотливому югу, и не очень — работящему северу. Но вернемся же к челюсти! То есть, торту. Чтобы его построить, как обычно в Риме бывает, снесли все, что можно: и средневековый монастырь Арачели, и колонну Павла III, и три дворца, среди которых — дворец Торлония (полное название Неро-Болоньетти-Торлония). В этом последнем дворце проводились закрытые вечеринки, простите, приемы, для венценосных особ, так что, можно сказать, фундамент Витториано несет на себе следы ног Бурбонов, герцога Баварского и Великого царя Александра. Но их не видно. А что видно? Король Виктор Эммануил II — на коне, бронзовый, 12 метров, 50 тонн. Небольшая терраса под памятником: по центру богиня Рома, справа барельеф под названием «Триумф любви к Родине», слева — «Триумф работы». Колоннада, и над ней — портик с шестнадцатью республиками, простите, регионами Италии. Слева от которых — четверка коней, везущих девушку по имени Единство, справа — другая четверка с девушкой по имени Свобода. А внизу, под террасой, прячется добавленная после Первой мировой войны могила Неизвестного солдата. С ее появлением комплекс официально переименовался в Алтарь Отечества. Но римляне, конечно, остались при своих названиях. И последняя, хоть и невидимая, «новинка» площади Венеции — это Атеней. Основанная в 135 году н.э. императором Адрианом школа изящных искусств, в число предметов которой входили риторика, философия и логика, была откопана в 2009 году при строительстве метро. Тут вообще где ни копни — чего-нибудь найдешь. Римляне, можно сказать, ходят по Атлантиде и хнычут, что метро строится слишком медленно.
